В газете "Забайкальский рабочий" опубликовано открытое письмо  губернатору Забайкальского края К. К. Ильковскому,  в котором описана перспектива популярной зоны отдыха Читинцев, и места проживания жителей нескольких деревень расположенных в районе Арахлейской системы озёр. Такое впечатление, что власти пытаются справоцировать социальный взрыв. Им хочется чтоб и у нас начали гореть покрышки, чтоб выловить свою рыбку в мутной водице?

источник - http://zabrab.zabkrai.ru/index/html/path/http-zabrab.zabkrai.ru%26%26i-Articles%26na-chistuyu-vodu4441

Привожу всё письмо:

04-03-2015

Открытое письмо губернатору Забайкальского края Константину Константиновичу Ильковскому
Уважаемый господин губернатор! Жители сёл, расположенных по берегам Ивано-Арахлейских озёр, с тревогой следят за публикациями в СМИ и событиями, которые разворачиваются вокруг Ивано-Арахлейского природного парка. Надеемся, что не останутся равнодушными и жители краевого центра, которых эта проблема также касается, так как большая часть читинцев, особенно в трудное кризисное время, предпочитает проводить летний отпуск за Яблоневым хребтом, на забайкальских пляжах.
У истоков проблемы
Население сел и деревень, расположенных на берегах озер Иргень, Шакша, Арахлей, Иван, Болванка, Тасей, Сиротинка, за прошедшие десятилетия и столетия выстроились в экосистему ОЗЕРО-ТАЙГА-ДЕРЕВНЯ. Возникло равновесие, если угодно. Местные жители в тайге брали необходимое, без излишка — зверь, птица, гриб, ягода, лес, дрова, березовые веники, метла, береста, жерди для изгороди и прочее, необходимое для жизни крестьянина. Взамен жители сел проводили организованные весенние палы, на которые природа отпускает всего несколько дней, когда выжигается прошлогодняя трава на открытых, освободившихся от снега площадях. Не допускали чужаков в тайгу для весенней и летней охоты загонами и с помощью фары.
Такое же равновесие и взаимозависимость возникли в отношениях ЧЕЛОВЕК-ОЗЕРО. Местные рыбаки брали у озера необходимое (кроме военного времени, когда рыболовецкие артели эксплуатировали озеро нещадно, рыба шла в госпитали, школы, детские сады, на стол горожанам). Взамен оставляли: зимой — лунки во льду, которые не позволяли озеру заглохнуть, летом — мелководную прибрежную часть очищали от водорослей, в том числе и невольно, с помощью сетей.
Но такое устойчивое равновесие продолжалось до поры. Быстрое строительство баз отдыха, увеличение личного автотранспорта, пятидневная рабочая неделя в разы увеличили количество отдыхающих на Ивано-Арахлейских озерах (основную нагрузку приняло на себя озеро Арахлей). Браконьерство в лесу и на озерах, непотушенные костры, горы мусора и уничтожение растительности на берегах, пожары. Встал вопрос о создании заказника. Особенно критическим положение стало в безхозяйственные девяностые годы, когда лес выпиливался, вывозился и продавался без всякого учета, кому угодно и кем угодно. В начале девяностых годов Ивано-Арахлейский заказник был создан. На территории заказника запрещены:
—  Рубка деревьев и кустарников
—  Свалка мусора
—  Мойка и ремонт автомобилей
—  Ловля рыбы сетями.
Казалось бы, этого достаточно. Но в 2009 году в коридорах власти возникла идея перепрофилировать заказник в природный парк. В том же году были организованы деревенские сходы. Людям не были разъяснены условия и положения природного парка. Кстати, само слово “парк” не звучало на собраниях, разговор шел о заказнике. Упор делался на запрещение охоты и незаконной вырубке леса. Вопрос на голосовании так и ставился: вы за запрещение охоты? Вы за запрещение незаконной вырубки леса? Любой здравомыслящий человек ответит на подобные вопросы утвердительно. На вопросы, как повлияет изменение статуса на жизнь и деятельность местного населения, был однозначный ответ — никак. Задавали такой вопрос и мы, на который получили принародный ответ, что местное население, как и раньше, может беспрепятственно собирать грибы и ягоды, пасти скот, косить сено, заниматься заготовкой дров по лесобилетам и в отведенных местах.
Таким нечестным способом работниками заказника было собрано нужное количество подписей. В юриспруденции подобное действие называется подлогом и классифицируется как преступление.
Прошло пять лет. О тех сходах давно забыли, как вдруг появилось Постановление правительства Забайкальского края о создании Ивано-Арахлейского природного парка.
Подводные камни
И вот тут обнаружились подводные камни, о которых ни слова не было сказано организаторами природного парка на деревенских сходах. Появилось Положение о парке, которое во время сходов никто в глаза не видел. А по этому Положению выходит:
1. Люди, кроме работников природного парка, не имеют права находиться на территории парка, то есть не имеют права выйти за околицу. Человек, вышедший за околицу деревни, нарушил закон и должен быть оштрафован. (Разумеется, под этот запрет попадают и все горожане, отдыхающие на арахлейских озерах).
2. Сбор грибов и ягод запрещен. (В Положении о природном парке это выглядит так: “Запрещается сбор и заготовка недревесных лесных ресурсов, пищевых лесных ресурсов”.
3. Сбор лекарственных трав запрещен.
4. Заготовка банных веников и метел запрещена.
5. Заготовка дров запрещена.
6. Заготовка сена запрещена.
7. Выпас скота запрещен.
8. Распашка земель и выращивание сельхозкультур запрещены.
9. Внесение в почву удобрений запрещено.
10. Внесение в почву протравленных семян запрещено.
11. Обработка угодий химикатами во время нашествия саранчи запрещена.
12. Внесение в почву гербицидов запрещено.
13. Само появление человека на территории парка запрещено.
14. Выемка грунта из существующих карьеров для отсыпки дорожного полотна запрещена.
15. Забор песка для строительных работ запрещен.
16. Забор глины для печных работ запрещен.
17. И так далее, и так далее. Запрещено…запрещено...запрещено... И никаких обязательств со стороны дирекции природного парка, кроме одного, необременительного — поставить мытарей при въезде в парк для сбора денег.
Правда, директор природного парка Светлана Лазаревская на сельском сходе устно пообещала пересмотреть положение о сенокосах. Мол, сенокосы будут разрешены, но для этого надо обратиться к дирекции парка, а затем провести межевание сенокосных угодий. Известно ли госпоже Лазаревской, что межевание участка в 15 соток стоит несколько тысяч рублей. Межевание сенокосов в сотни гектаров обойдется крестьянину в такую сумму, которую ему за жизнь не заработать.
Территория парка начинается за околицей каждого села. Более того, каким-то волшебным образом частная земля, на которой хозяин построил дом, баню, гараж, дворы, стала частью парка. Теперь, чтобы на своей земле перенести сарай или, прошу прощения, туалет с одного места на другое, поменять сгнивший столб на новый, хозяин должен испрашивать разрешение у дирекции парка. (В Положении о природном парке это выглядит благопристойно и мудрено: “Строительство новых хозяйственных объектов, реконструкция действующих хозяйственных объектов без положительного заключения государственной экспертизы, государственной экологической экспертизы, проектной документации таких объектов запрещены”).
Как быть
и жить теперь?
Может ли кто-то объяснить внятно, как теперь жить и работать крестьянину на земле так называемого природного парка? Единственное, что сейчас держит на земле человека — это частное подсобное хозяйство. Только благодаря ему до сих пор живо село и выживает крестьянин. И не только сам выживает: продукты и деньги идут в город детям и внукам — учащимся и студентам.
За последнее время наметилось и прослеживается одно обнадеживающее явление — молодежь все чаще остается на селе. Причиной тому — непростое положение в экономике, трудности с трудоустройством в городе. А с другой стороны, после развала страны и сельского хозяйства деревня начинает понемногу приподниматься. За эти годы она худо-бедно приспособилась к новым условиям, научилась выживать. По большей части сошли в небытие деклассированные элементы — алкоголики, тунеядцы, бичи. Остались пенсионеры и хозяева, которые желают и умеют работать на земле, которые просят не помощи, просят лишь одного, чтобы им не мешали. Повторюсь, худо-бедно жизнь на селе стала налаживаться, хозяева раскосили и вычистили заброшенные колхозные покосы, распахали бывшие коллективные пашни, обиходили забытые огороды. Помимо подсобного хозяйства образовались и кое-какие сезонные заработки: летом местное население занимается сбором грибов и ягод, в том числе и на продажу; зимой мужики, имеющие технику, заготавливают по лесобилетам, выписанным в лесничестве, дрова, которые покупают местные пенсионеры и хозяева многочисленных баз отдыха; по весне пашут огороды населению.
На территории так называемого Природного парка находится крупное сельхозпредприятие “Беклемишевское”, снабжающее краевой центр мясом и свежим молоком. Это единственное предприятие в Читинском районе, сохранившееся после развала Союза. И это предприятие вынуждено будет закрыться, а почти 350 человек останутся без работы и пополнят и без того большую армию безработных. Потому что работать на земле при запрещении пахать эту землю, вносить удобрения, обрабатывать химикатами, пасти скот, заготавливать сено — оксюморон. Все равно, что горячий лед или сухая вода. Можно узнать, как это соотносится с политикой государства о сокращении в стране безработицы? И как это соотносится с политикой государства о развитии российского села? И как это соотносится с политикой государства о продуктовом импортозамещении? Что это — тупость чиновников? Недальновидность? Преступность?
Кроме этого, на территории парка находятся пилорамы, работающие законно, забирающие спелый лес на отведенных лесосеках. Продукция пилорам идет на местные нужды. Последние годы в деревнях идет строительство, какого не было и в советское время. Эти пилорамы вынуждены будут закрыться. Село начнет хиреть без работы, без подсобного хозяйства, а заниматься им в условиях парка невозможно. Люди потянутся в города на биржи, пополнят стайки бомжей.
Как в резервации
Форма дожития, которую власти предлагают населению сел Шакша, Иргень, Ягодное, Беклемишево, Арахлей, Преображенка, Тасей, Иван-озеро, не нова. В Соединенных Штатах Америки она называлась честно и откровенно — резервация. Индейцы жили в закрытых поселках, за границы которых выход был запрещен. Лишенное привычного уклада, работы, традиций, население постепенно вымирало — да оно и не нужно было, нужна была освободившаяся территория. Примерно то же самое произойдет и здесь, если вовремя не остановить этот варварский замысел. А суть его видна невооруженным глазом: поставить на въезде в парк шлагбаум и собирать деньги. (Кстати, несколько лет назад установили шлагбаум и будку на въезде в заказник. Возмутился народ, вмешались областные власти, поборы были признаны незаконными — шлагбаум и будку убрали). Построить коттеджные домики для туристов, организовать туристические маршруты.
Единственное, что мешает плану организаторов парка — местное население. С народом у нас никогда не считались. Традиция такая. Итак, первая цель — собирать деньги.
Вторая цель отчетливо прописана в Положении о Парке. Вот пункт 34, стыдливо убранный в самый конец Положения. Цитирую “В случаях чрезмерного увеличения численности некоторых видов животных, влекущих за собой угрозу охраняемым природным комплексам и объектам на территории природного парка, а также создающего условия для возникновения острых конфликтов с интересами сельского, лесного и охотничьего хозяйств на сопредельных территориях, нарушения естественного течения природных процессов и явлений вследствие присутствия и жизнедеятельности чуждых для местных экосистем видов животных, при возникновении неблагоприятной эпидемиологической и эпизоотической обстановки допускается проведение регуляционных мероприятий по добыванию диких животных, которые осуществляются должностными лицами государственного учреждения незапрещенными способами по согласованию с соответствующими специально уполномоченными государственными органами по охране, контролю и регулированию использования объектов животного мира и среды их обитания.”Это предложение, состоящее из 102 слов и сплошных бюрократических оборотов, специально построено таким образом, чтобы простой человек на полпути застрял в казуистических дебрях и не смог докопаться до сути. Но докопаться можно. А суть в том, что руководители природного парка смогут на законном основании отстреливать диких животных. Без всякого контроля, поскольку они сами же являются контролирующим органом. Не сомневаюсь, что среди людей, вынужденных заниматься этой опасной, непосильной и героической работой, в первых рядах будут и пайщики, внесшие свои миллионы. Как и не сомневаюсь в том, что как только Положение вступит в силу, будет издан указ об отстреле диких животных в силу их чрезмерного размножения и угрозы охраняемым природным комплексам. И загремят выстрелы. На законном основании. Думаю, природный парк будет окончательно спасен от нашествия косуль, зайцев, глухарей и рябчиков.
Вынужден процитировать материал “Ивано-Арахлейский кластер — в реестре инвестпроектов России”, напечатанный в газете “Забайкальское подворье” от 21 января 2015 года. Цитирую материал целиком: “Забайкальский Ивано-Арахлейский автотуристический кластер вошел в Реестр инвестиционных проектов субъектов РФ, включенных в перечень мероприятий федеральной целевой программы “Развитие внутреннего и въездного туризма в Российской Федерации (2011-2018 годы)”.
Об этом сообщается на сайте Федерального агентства по туризму. Стоит добавить, что в реестр всего вошли 14 субъектов, в том числе туристко-рекреационный центр “Орто Дойду” Республики Бурятия. Напомним, ранее 19 ноября в Москве вице-премьер правительства Забайкальского края Федор Луковцев представил инвестиционный проект, согласно которому приток туристов в Ивано-Арахлейский парк планируется увеличить. “Целью данного проекта является модернизация существующего культурно-развлекательного комплекса и создание новой туристической инфраструктуры для приема как российских, так и зарубежных туристов. Данный проект может стать опорным для развития всего туристическо-рекреационного комплекса. Уже сегодня свыше 270 тысяч человек ежегодно посещают Ивано-Арахлейский природный парк. В планах до 2018 года увеличить поток туристов до 500 тысяч человек в год, в том числе, за счет туристов из Китайской Народной Республики”, — цитируются слова Луковцева на портале Забайкальского края.
Общая стоимость проекта составляет 5 миллиардов рублей, из них бюджет Забайкальского края — 250 миллионов рублей, федеральный бюджет — 1,3 миллиарда рублей, внебюджетные источники (средства бизнеса) — 3,4 миллиарда рублей. К 2018 году планируется увеличить число занятых в Ивано-Арахлейском природном парке с 2535 до 4074 человек”.
И ни слова не сказано о населении сел, которые находятся в самом центре природного парка!
Во время кризиса, когда приходится экономить каждый рубль, чиновники нашли 250 миллионов рублей для сомнительного проекта. И это в то время, когда урезаются и без того небольшие зарплаты и социальные выплаты, сокращается число рабочих мест.
Открыл сайт Сохондинского заповедника, крупнейшего в Забайкалье. Согласно штатному расписанию сегодня в заповеднике работают три оперативные группы по 21-му инспектору в каждой. Прибавьте сюда дирекцию и научных сотрудников, не больше сотни человек. Уж не думаете ли вы, уважаемые читатели, что эти 4073 сотрудника Ивано-Арахлейского природного парка будут щуплыми ботаниками и орнитологами в очках? Что-то подсказывает мне, что это будут сплошь крепкие молодые люди с выпирающими бицепсами и с надписью на камуфляже “Охрана”.
А нам с вами, жителям прибрежных сел и отдыхающим горожанам, места в этом парке не предусмотрено. Потому что люди, вложившие в проект почти три с половиной миллиарда рублей, будут по праву считать эту территорию своей частной собственностью.
Социальная мина
В этом проекте заложена еще одна мина, которая рано или поздно рванет, — мина социального и имущественного расслоения. Всем понятно, что расслоение это есть, но о нем стараются не говорить громко. В этом же проекте это расслоение выставлено самым бессовестным образом напоказ, по-хамски, на всеобщее обозрение. Сейчас объясню.
Возьмите карту Ивано-Арахлейского заказника и наложите на нее карту так называемого природного парка. Контуры первого и второго полностью совпадают. Кроме северо-восточной оконечности, района озера Сиротинка, где, как известно, находится дачный поселок Межозерный, в народе называемый забайкальской Рублевкой. Высокие заборы, видеокамеры, охрана: живут там не самые бедные наши сограждане — прокуроры, судьи, депутаты, высокопоставленные чиновники. Удивительное дело! — этот кусок благословенной земли вместе с озером Сиротинка, самим поселком, прилегающим лесом аж до самой границы с Бурятией на север и до Яблоневого хребта на восток, а также акваторией озера Тасей без всякого объяснения волшебным образом выпал из территории природного парка. Вот выпал и — все! Потому что живут там люди иного сорта, первого. Их всевозможные ограничения не коснутся.
Вспоминается событие недалекой давности. В 2010 году правительство Забайкальского края вынесло решение о строительстве на берегу Иван-озера, на краю села Иван, в восьмистах метрах от береговой линии и рядом с трассой Чита-Беклемишево, полигона твердых бытовых отходов районного масштаба. Прямо в центре Ивано-Арахлейского заказника планировалось складировать около десяти тысяч тонн твердых бытовых отходов в год. Это три железнодорожных состава по пятьдесят вагонов в каждом.
С людьми, по русской традиции, не считались, даже сходы не были проведены, и люди узнали об этом в самую последнюю минуту. Проект уже прошел экологическую экспертизу, работы экспертных комиссий были оплачены. Строительство полигона было включено в перечень мероприятий федеральной целевой программы по развитию туризма. Под этот проект были запланированы 150 миллионов рублей. Словом, все было готово. Лишь посоветоваться с людьми забыли.
Кратко напомню любопытную историю, связанную с экологической экспертизой по полигону твердых бытовых отходов. В 2008 году “Госэкспертиза Читинской области” выдала честное отрицательное заключение по проекту. Обоснование было предельно ясным — полигон запрещалось размещать на территории заказника. Указанные недоработки были устранены с помощью специалистов Минприроды: было объявлено, что земель природно-заповедного фонда или земель особо охраняемых природных территорий в районе полигона твердых бытовых отходов, как и во всем заказнике, не имеется.
За большие деньги и черти пляшут! Вы сами видите, чего стоят экспертные заключения варягов, которые на карте с трудом находят Забайкалье. Начались стихийные собрания, появились заметки в печати, удалось привлечь телевидение. Наконец из Читы прибыли ответственные чиновники, состоялся резкий разговор, после которого были отправлены материалы в экологическую службу, прокуратуру. Тогда мною было написано письмо губернатору области, текст также был размещен в Интернете. Пришел ответ из прокуратуры. В нем сама идея была признана ошибочной, несвоевременной и пр. Убийственный для населения и территории проект потихоньку свернули.
Сейчас мне кажется, что из двух зол свалка была злом наименьшим. По крайней мере, не встал бы вопрос о природном парке.
Власть во второй раз наступает на те же грабли. Удивительная способность чиновников не воспринимать собственный опыт!
Хотели сделать помойку районного масштаба. Не получилось. Теперь решили на этом же месте устроить природный парк. Иногда охота ущипнуть себя — не сон ли? Уж слишком все это напоминает репортаж из сумасшедшего дома!
Мне кажется, некоторые люди, поставленные во власть, люди, которые должны принимать законы и решения, по которым нам жить, имеют один общий диагноз. Нет, не тот, о котором вы подумали. Болезнь эта новая для нашего общества, ей чуть более двух десятков лет: при виде денежных купюр с большими нулями люди теряют способность не только здраво рассуждать, но и вообще соображать.
Потомки разберутся и дадут действиям нынешних властей правильную оценку, и вряд ли эта оценка будет называться глупостью. Это преступление. И у этого преступления должны быть авторы. И авторы эти должны носить конкретные имена и фамилии. А народ должен знать своих «героев».
Что касается организаторов и руководителей природного парка, то это всего лишь разменные пешки в игре, где ставки делаются на большие деньги.
Родина переживает непростое время. Помимо объективных причин, которые не зависят от нас, сложностей — в меру своих сил — добавляют чиновники.
Отмена пригородных электричек вызвала взрыв недовольства у населения (в том числе, и в Забайкальском крае). Ситуацию как-то успокоил президент. Сразу же всплыл это проект с природным парком. Неужели у чиновников такого ранга не хватает ума, чтобы предвидеть последствия: выступления в прессе, Интернете, пикеты, митинги, сбор подписей и т. д. Или же это намеренное нагнетание социальной напряженности?
Хотелось бы услышать ответы
Хотелось бы услышать аргументы в пользу этого не только бредового движения человеческой мысли, но и проекта, идущего вразрез с государственной политикой. А еще хотелось бы услышать ответы на следующие вопросы:
1. Отношение к проекту и заключение Управления Федеральной службы по надзору в сфере природопользования по Забайкальскому краю.
2. Отношение к проекту и заключение Федерального агентства лесного хозяйства.
3. Отношение к проекту и заключение Государственной экологической инспекции Забайкальского края.
4. Отношение к проекту и заключение Уполномоченного по защите прав предпринимателей в Забайкальском крае.
5. Отношение к проекту и заключение Министерства сельского хозяйства и продовольствия Забайкальского края.
6. Отношение к проекту и заключение Государственной лесной службы.
7. Отношение к проекту и заключение Министерства природных ресурсов.
8. Отношение к проекту и заключение Министерства труда и социальной защиты.
9. Кто из забайкальских специалистов давал заключение по экологической, лимнологической, ихтиологической, зоологической, ботанической, орнитологической и пр. экспертизам?
10. Кто установил границу природного парка? Почему в зону парка не вошло Межозерное, а граница прошла по акватории в 200 метрах от берега?
11. Кто частные пайщики, готовые вложить 3,4 миллиарда рублей?
12. Что за должности в заказнике, на которых работают две тысячи человек, и чем будут заниматься четыре тысячи человек в парке?
13. Каким образом можно на территории парка строить коттеджи, в то время как хозяину на его земле нельзя перенести сарай с одного места на другое?
14. Кто автор проекта?
15. Как проект соотносится с политикой государства по развитию села, импортозамещению сельхозпродуктов, увеличению рабочих мест?
16. Почему нельзя развивать туризм в рамках заказника?
17. Ежегодно более 270 тысяч человек посещают Ивано-Арахлейский природный парк. В планах до 2018 года увеличить поток туристов до 500 тысяч человек в год, в том числе, за счет туристов из Китая. Это не туристы, это отдыхающие горожане на берегу Арахлея. А выдержат ли такую нагрузку озера, главный удар из которых берет на себя Арахлей.
18. Собраны сотни подписей жителей сел, находящихся на территории так называемого природного парка. На каком основании эти подписи игнорируются?
19. При нежной заботливости о каждой поломанной ветке, почему на берегу озера Арахлей строятся коттеджи у береговой линии при существующей норме не менее 50 метров?
Хотелось бы услышать от руководителей Забайкальского края ответы на эти вопросы. В противном случае, мы оставляем за собой право обратиться в центральные средства массовой информации.
Не исключаем возможности обратиться за помощью к президенту Российской Федерации.

Вячеслав ВЬЮНОВ,
писатель.
Анатолий ХОЛМОГОРОВ,
директор коллективного
предприятия
“БЕКЛЕМИШЕВСКОЕ”